Философические письма. Русско-европейский диалог

Василий Тёркин — национальный герой России

Владимир Карлович Кантор — 2025-06-16

В статье автор показывает Василия Тёркина как человека, преодолевающего внутренней силой фрустрацию, возникшую у людей в результате невероятной жестокости завоевателей. Великая Отечественная война выросла из европейских войн первой половины ХХ века. Автор полагает, что Германия, потерпевшая поражение в Первой мировой войне, обложенная контрибуциями, сознательно восстанавливалась как милитаризованная структура англосаксонским капиталом для удара по Советской России, для ее тотального уничтожения. В результате был выращен монстр. Как писал круп- нейший немецкий философ истории и юрист Карл Шмитт, Гитлер — это самое жуткое порождение немецкой англомании. Автор приводит памятку гитле- ровского солдата: «Помни о величии и победе Германии. Для твоей личной славы ты должен убить ровно 100 русских. У тебя нет ни сердца, ни нервов — на войне они не нужны. Уничтожив в себе жалость и сострадание, убивай вся- кого русского; не останавливайся — старик перед тобой, женщина, девушка или мальчик. Убивай!» Этой установке на уничтожение противостояла пози- ция Василия Тёркина — «Ради жизни на земле», позиция выживания. Интересно и важно, что на этой страшной войне не ушло, а стало как бы нормой самоощущения понятие чести, понятие, которое вводил Петр Великий в со- знание русских людей. И Тёркина держит чувство чести. Про А. Т. Твардовско- го говорили, что он ходит между ордером (на арест) и орденом, и книга про Тёркина — «Книга про бойца», — к которой издатели относились скептиче- ски, вдруг получила Сталинскую премию первой степени. «Василий Тёркин» продолжился дантовской по замыслу, да и по исполнению, поэмой «Тёркин на том свете». В конце 1960-х годов на кухне у автора собирались друзья, и он читал вслух «Теркина на том свете». Это был вариант протестного мироощу- щения. Жизненность созданного Твардовским образа бойца оказалась пора- зительной. Замах на дантовский уровень не погубил поэму, а показал ее силу и глубину, глубину созданного образа.

Об аморализме в политике

Николай Александрович Бердяев — 2025-06-16

Осуществлена републикация статьи Н. А. Бердяева «Об аморализме в политике» (1936), которую предваряет предисловие М. А. Колерова.

«Страна, граничащая с Богом»: Значение поездок в Россию в творчестве Рильке

Джованни Пирари — 2025-06-16

Будучи очень молодым, Рильке покинул Прагу и переехал в Мюнхен, где в 1897 году встретил Лу Саломе, русскую иммигрантку. Она помогла молодому поэту открыть для себя русское культурное и духовное наследие, разжигая страсть к великой стране на востоке Европы. В апреле 1899 года Рильке отправился в первую поездку в Россию, где встретил Толстого, Леонида Пастернака, скульптора Павла Трубецкого. Он почувствовал себя навсегда изменившимся под впечатлением от русской пасхальной ночи на Красной площади в Москве. В последних письмах он пишет, что нашел свою родину в России, что наконец-то чувствует себя как дома. По возвращении в Германию он написал эссе «Русское искусство», начал писать «Stunden-Buch» — поэму о духовном опыте монаха-иконописца, интенсивно изучал русский язык и литературу. В 1900 году он во второй раз поехал в Россию, признанную теперь его настоящей родиной. Третьего путешествия не последует, но Россия реальная, литературная и воображаемая навсегда останется в творчестве и личности Рильке. В этой статье я стремлюсь проанализировать влияние русских путешествий на произведения Рильке, уделив особое внимание тому, как эти путешествия повлияли на формирование его личности и на способ понимания самого себя, своего творчества и поэтического призвания — аспект, упускаемый из виду в литературе, посвященной этой теме.

Познание как деятельность универсального человека: культурно-исторический контекст (к 150-летию Альберта Швейцера)

Марина Сергеевна Киселева — 2025-06-16

В статье проблематизируется феномен универсальности человека, способного к синтезу когнитивных функций, воображения и эмоциональной сферы в познавательной деятельности различных областей знания, а также воплощении их в знаково-символических формах и в практической деятельности. Предметом case-study стала творческая и практическая деятельность «универсального человека». Так себя определил сам Альберт Швейцер (1875–1965) — философ, теолог, проповедник, музыкант-органист, историк музыки, знаток органной архитектуры, врач-миссионер, создатель и даже строитель больницы, а позже еще и лечебницы для прокаженных в Габоне ( Экваториальная Африка), лауреат Нобелевской премии мира. Цен- тральным в статье является вопрос о возможности «трансляции универсальности» в связи с известной книгой Швейцера «Иоганн Себастьян Бах», в которой дан профессиональный анализ синтетического языка творчества Баха на основе исследования разных родов и видов баховского музыкального искусства. Особое внимание Швейцер обращал на синтез искусств эпохи барок- ко, благодаря чему он показал соединение укорененных в средневековой традиции словесных текстов с новой музыкальной формой баховских хоралов. Этот синтез в творчестве композитора дал основание Швейцеру определить Баха как «универсальную личность», соединившую в себе не только результаты деятельности нескольких поколений музыкальной семьи, к которой он принадлежал, но и выявить внутреннее единство поэзии-живописи-музыки как языка, отвечающего универсальности самой эпохи барокко. Вывод, завершающий статью, показывает функциональность концепта «проективность в себе» для изучения синтеза когнитивных функций и выявления их прагматики в дискурсивном представлении феномена универсальности человека в социальной среде и в осознании мотивов действия (по М. Веберу), когда возможность для его реализации открыта не только в синхронном, но и в диахронном времени культуры.

Либеральная теология Альберта Швейцера в диалоге культур

Ирина Федоровна Щербатова — 2025-06-16

Теолог, гуманист и философ Альберт Швейцер рассматривается как представитель либерального протестантизма, методология которого основывалась на рациональной экзегетике. Несмотря на динамичное состояние доктрины либеральной теологии, в целом она оспаривала авторитет догматов, ставила в центр историческую личность Иисуса и его этическое учение. В условиях кризиса Церкви и культуры конца XIX — XX века либеральный протестантизм стремился возродить религиозное чувство путем «очищения» христианства от позднейших догматических интерпретаций и влияния греческой философии. В историко-теологических исследованиях Швейцер объяснял поступки Иисуса его включенностью в систему позднеиудейских эсхатологических взглядов и верований, придавая, таким образом, решающее значение фактору мировоззрения изучаемой эпохи. Значимые для либеральной теологии проблемы соотношения научного-исторического и религиозного подходов к христианству и влияния греческой философии на первоначальное христианство представляли значительный интерес и для религиозно-философского дискурса в России, который, в частности, нашел отражение в критике русскими философами взглядов А. Гарнака, учителя Швейцера. В свой первый период эволюции научных взглядов — период исторической теологии — Швейцер сформулировал принцип единства религии и этики. Перемены в мировоззрении общества в результате Первой мировой войны обнажили уязвимое место либерального протестантизма — неспособность научно-исторического подхода раскрыть феномен Богочеловечества. Попытки либеральных теологов, и в частности Швейцера, соединить проте- стантизм с современной культурой в рационально толкуемом христианстве с середины 1910-х годов рассматривались уже как разрушающий религиозные основы культурпротестантизм, на фоне которого возродился интерес к догматике и экзистенциальному восприятию религии (К. Барт). В статье проводится мысль о том, что позиция Швейцера отличалась определенной диалектичностью. Этикоцентризм Швейцера помог ему уйти от крайностей историцизма, а его историзм был практически растворен в этике христианской любви и сострадания, которая в результате определила жизненный выбор и самого Швейцера. Принцип единства религии, этики и культуры ляжет в основу культурологии Швейцера уже во второй период его научной деятельности, когда он сформулирует главную причину упадка духовной культуры — доминирование эстетизма над этическими ценностями.

Швейцер: универсализм и самореализация

Галина Борисовна Степанова — 2025-06-16

Проанализированы подходы к изучению самореализации зарубежных гуманистических психологов (Маслоу, Франкл) и отечественных (Леонтьев, Коростылева, Кудинов). Показано, что самореализация универсального человека (Швейцер) обусловлена поиском смысла жизни и построением собственной жизненной стратегии, основанной на реализации своего потенциала, собственных возможностей в самых разных областях жизнедеятельности. Проанализирован жизненный путь Альберта Швейцера с точки зрения формирования его внутренней мотивации, личностных качеств, реализации его способностей и замыслов, осуществлении поставленных целей. Показано, что его философские и теологические изыскания позволили ему сформулировать собственное мировоззрение, основанное на идее благоговения перед жизнью, на практике осуществить свою миссию служения людям.

«Другая история»?

Григорий Сергеевич Киселев — 2025-06-16

Автор предполагает, что вследствие аморализма и своеволия человека в антропосоциогенезе стали преобладать антигуманистические тенденции. При взгляде на настоящее человечества появляется все больше сомнений в том, идет ли оно по пути прогресса — непреложного поступательного движения к высшим формам социальности и индивидуации. Отсюда и проблематичность идеи о «конце истории» — вероятностного процесса. Имманентное зло мира не только не преодолевается, но и, похоже, угрожает самому его физическому существованию. Сложные проблемы, стоящие перед человечеством, решаются неудовлетворительно или не решаются вовсе. Тут и разрушение биосферы, и угроза мировой ядерной катастрофы, и деградация самого человека как существа духовного — творца культуры. Можно, пожалуй, говорить о признаках деконструкции самой человечности.

Русский «логос» и европейское «рацио»: значение русской философии в оценке А. Ф. Лосева

Ирина Викторовна Гравина — 2025-06-16

В статье рассматривается осмысление А. Ф. Лосевым роли русской философии в контексте ее диалога с европейской на основе одноименного раннего текста «Русская философия» (1919). С точки зрения Лосева, русская философия — только зарождающееся и формирующееся явление, требующее осмысления и детального осознания ее отличий от западной мысли. В раннем периоде творчества Лосев буквально грезил о создании самобытной русской философии, эту идею он не оставил и в поздний период. Критерием основного различия Лосев полагает не новую для русской философии в целом концепцию противопоставления «логоса» и «рацио». Логоцентричность русской культуры заключена в ее мистико-религиозных основаниях, «мистическом реализме», как утверждает Лосев. Эти основания не исчезнут даже в «атеистический» советский период ее истории. Рационализм же западной культуры чужд русскому самосознанию, поэтому европейская философия не способна полноценным образом отразить существа ни русской истории, ни русской антропологии. Хотя размышления о русской философии как таковой не были предметом лосевского исследовательского интереса, они имплицитно оказали огромное влияние на его творчество. Обозначено, насколько важны его ранние, еще не совсем самостоятельные идеи для последующих целей и задач.

Спор о памяти: поэма Е. А. Евтушенко «Бабий Яр» в советском литературно-политическом контексте 1960-х годов

Юрий Геваргисович Бит-Юнан — 2025-06-16

Статья посвящена истории создания и публикации в «Литературной газете» поэмы Е. А. Евтушенко «Бабий Яр», а также развернувшейся по этому поводу полемике в советской прессе. Авторы деконструируют ряд мифов о написании и издании этого текста, а также о якобы последовавших за тем для автора и для главного редактора «Литературной газеты», В. А. Косолапова, санкциях. Также приводятся доказательства, что публикация «Бабьего Яра» соответствовала политической прагматике высшей советской администрации в условиях подготовки к XXII съезду КПСС.

Иван Киреевский и пути постсекулярной философии

Илья Ильич Павлов — 2025-06-16

Статья посвящена рассмотрению философии И. В. Киреевского в контексте одного из актуальных направлений изучения истории русской философии, а именно — анализа последней в связи с историческим процессом секуляризации и современными дискуссиями о постсекулярной философии. Такой ракурс становится возможным в связи с тем, что автор статьи исходит из не историософского, а структурного понимания постсекулярности, трактуя последнюю не как эпоху, принадлежащую исключительно настоящему, а как определенный тип позиционирования религии по отношению к секуляризации, который мог наблюдаться и в прошлом. Демонстрируется, что философия Киреевского во многом формулируется им как ответ на секуляризацию и ее критика. При этом Киреевский, во-первых, сам опирается на достижения секулярного разума и, во-вторых, не предлагает полностью отказаться от этих достижений, но желает включить их в эпистемологию цельного знания, в котором разум подчиняется вере на экзистенциальном и антропологическом уровне. Киреевский критикует не сами секулярные способы мышления, характерные для философии и науки, но их претензию на формулировку окончательных и тотальных ответов. Демонстрируется отличие философии Киреевского от ее развития у А. С. Хомякова: в то время как Хомяков стремится построить универсальную философию цельного знания как описание познавательного аппарата вообще в духе Канта, у Киреевского подобных притязаний нет, вследствие чего Киреевский оказывается куда более близок к современным эпистемологическим стратегиям, чем Хомяков, а также свободен от развития эпистемологии цельности в духе метафизических проектов все единства, проблематичность релевантности которых задачам постсекулярной философии была показана Г. Б. Гутнером. В заключение автор замечает, что для постсекулярной философии, претендующей на продолжение традиции русской религиозной мысли, перспективен возврат к развилке между Киреевским и Хомяковым и развитие траектории, обозначенной Киреевским.

Чаадаев не актуален?

Алина Андреевна Жукова — 2025-06-16

Рецензия

Зеркало Гутенберга

- -- — 2025-06-16

Зеркало Гутенберга