Мифологема Петра Великого в публицистике Д. С. Мережковского

Аннотация

В статье речь идет о публицистике Д. С. Мережковского, в которой мифологема Петра Великого погружена в текущую литературно-общественную злобу дня. Решая полемические задачи, сформулированные после поражения первой русской революции, Мережковский обосновывал «новое религиозное сознание», в котором подчинение православия самодержавию оправдывалось будущим участием в историческом процессе Богочеловечества, а действенной силой осознавалась русская интеллигенция. После выхода в свет сборника «Вехи» стало очевидно, что его мысль об избранности интеллигенции и ее бессознательной религиозности дискредитирована и не получила поддержки. Мережковский называл себя наследником Петра («Я — сын Петра…»), что давало ему возможность опереться на авторитет его имени и оправдать обоснованность пролитой крови. Идеи Мережковского о народе и интеллигенции, о политике и и общественной жизни, о православии и церкви свидетельствовали об отвлеченности его представлений. Но через несколько лет, когда отголоски первой революции остались позади и социокультурная ситуация начала меняться, он выпустил в свет статью «Поэт вечной женственности» (1917). В ней мифологема Петра Великого помещена в «мужскую», «явную» линию русской культуры, противопоставленную линии Вечной Женственности. Деятельное начало, присущее Петру, Мережковский обнаруживал в Пушкине, Достоевском и Л. Толстом. В статьях периода эмиграции он обозначил сходство между «петровским поворотом» и большевизмом и противопоставил Петра русскому народу, который пассивно принял революцию и отказался бороться за европейский путь России.